бесы
13:32 | 19-11-2012 | Cinematograph, Culturology, Literature | 1 Comment
Людмила Сараскина рассказывает о своем опыте обсуждения творчества Достоевского с читателями из Японии[1] и очень метко подмечает[2], например, следующее:
Я писала в своей книге — биографии Достоевского, что в его произведениях есть трагический фон, на котором погибают эпизодические, внесценические персонажи. Безымянные. Но почему-то автору важно указать на это, что вот, девочка умерла, купца зарезали… Упоминаний о купце больше не будет, мы никогда не узнаем имени этой девочки, но факт гибели этих людей Достоевскому почему-то было необходимо указать.
В прошлом году в Старой Руссе я делала доклад об этих фоновых персонажах, случайных, внезапных «смертниках», не отпетых никем. Некому за них молиться, некому их жалеть. И оказалось, что до того, как я этот подсчет произвела, никто никогда не задумывался, сколько смертей в романах Достоевского, в тех же «Братьях Карамазовых». Мы знаем, что Федора Павловича Карамазова убили, Смердяков повесился, — и все. А там всего — 43 смерти… Русский читатель этих фоновых смертей, как правило, не замечает.
А японцы — замечают. Значит, это их какая-то особая заточенность, особая нацеленность на смерть. Они видят всех, кто умирает.
И они спрашивают: «Почему так много смертей? Почему так много убийств? Это что, ваша национальная литературная традиция, чтобы умирали почти все персонажи?» В «Бесах» всего 39 персонажей и треть из них — погибает. Апокалипсическое число: третья часть деревьев сгорела, третья часть вод сделалась полынью…
I smile, and I smile, and I smile[3].
а вообще, конечно, зарисовка очень интересная, и материала там куда больше, чем здесь процитировал — и о тонкостях восприятия, о предупреждениях, о том, какие внутренние основания ищет Достоевский, об извечном его постулировании красоты и обязательном русском исходе:
[С] одной стороны, Достоевский говорит: «Я из сердца взял его», а с другой — не находит в своем сердце ничего такого, что бы растопило душу Ставрогина и заставило его уйти от гибельного конца. От этого безнадежного ощущения жизни. Когда все исчерпано, когда Ставрогина называют «дырявой баркой на слом».
так мы и тонем.
-
мне очень нравится японская обложка к “Братьям Карамазовым”. думаю, она раскрывает то многое, что русские читатели теряют за многостраничностью и величием. ↩
-
как говорится, простите за ссылку. ↩
-
это прямое указание, да, цитата из “Меланхолии” Трира, и я думаю, что упомянутый фильм являет нам очень многое из Ставрогина, визуализирует рассказанные язвы. ↩
[…] другой стороны, проблема воспрития Достоевского именно в этом и […]