лето
09:57 | 22-06-2006 | Literature | No Comments
вообще, кстати, сюжет и история часто противоположны друг другу — там, где первый держит нас в напряжении, не давая вздохнуть, сдавливая адреналином, второй часто просто приоткрывает окно.
способность же придумывать истории дорогого, конечно, стоит — как и умение их собирать жемчугами в ладонь. что как раз постоянно делает еврейская хорошая Линор Горалик, — вслед за один-раз-и-навсегда прекрасным Довлатовым, или, еще глубже, Чеховым, чья незримая тень, безусловно, молчаливой лаконичностью их и провожает, и соединяет.
впрочем, это неавжно.
Линор пишет:
Times опубликовал список из 10 слов, хуже всего поддающихся переводу на другие языки. Общая картина очень интересная: из этих 10-ти — 4 (идишеское shlimazl, арабское al-tahmam, португальское saudade и албанское kloshar) про особую тоску и особых неудачников. “Все несчастливые семьи несчастливы по-разному”.
мне же, конечно (несмотря на общий интерес к untranslatability), сразу вспоминается еще и weltschmerz, которое всегда так удивительно передает мое мироощущение — об этом Линор, впрочем, тоже в свое время писала.
ровно так же, иглами отточеных слов прекрасна и ее со Станиславом Львовским “Половина неба”, где созвучие ритмов:
Литровой бутыли Red Label по идее должно хватить до Москвы, даже учитывая стыковку в Орли. Я бы купил две, на всякий случай, но нет, нельзя так, ангел мой, не подливай мне.
так снова до боли знакомо и близко:
Это какая-то жизнь, которой вот у меня никогда не будет, я где-то давно эту возможность проебал…
так пробивает насквозь:
Вечером, в конце долгого разговора о ракетах средней дальности – «Подлётное время – семь минут! – восклицает отец. – Семь минут!». Феликс спрашивает:
– Что им от нас нужно, ну что им нужно от нас??
– Чтобы нас не было, – говорит мама. – Им нужно, чтобы нас не было.