Television Category Archives
драконы и убийцы
14 May 2014 | Television | 2 Comments
в рамках изучения (ха!) валлийского акцента (и общего привыкания — ха-ха[1] — к валлийским звукам) посмотрел чудесный двуязычный сериал “Hinterland” — о детективной безысходности среди лесов, просторов, гор и рек застывшего Уэльса. не хуже иных скандинавских, кстати: все умирают, и даже рявкающее на местном воронье не соблазнится вашим трупом.
мне понравилось.
-
может смеюсь, кстати, а может и в самом деле сказал что-то на их языке. ↩
Keyser Soze is behind you
6 April 2014 | Cinematograph, Television, Theatre | No Comments
отличное интервью Кевина Спейси:
At that time, Spacey was touring the world in a Mendes-directed stage production of Shakespeare’s Richard III[1], which turned out to be ideal preparation for the House of Cards character. “I had 10 months of looking into the eyes of audiences all over the world and seeing how much they f—ing loved it,” says Spacey, noting how much more rewarding it is to directly address the audience on a stage than it is on a TV set. “With House of Cards, I’m looking down the barrel of a lens. It’s incredibly disconcerting because quite often there’s a glass, and I have to f—ing see my own face, which is incredibly annoying.”
и, конечно же, танцы, — трактир все-таки:
One of the unusual things about Kevin Spacey is that he has a tendency to turn into someone else, without warning. “You know,” he begins, as we turn into the tennis center, “when I was on the air, ‘streaming was something we did when we pulled the car over to take a leak on the side of the road.” Well, hello there, Johnny Carson[2].
-
and “Richard the Third is about the nature of power”, as they put it in the trailer. ↩
greatest hits
5 April 2014 | History, Television | No Comments
20 лет назад Курт Кобейн одним выстрелом отправил на тот свет и себя, и MTV.
a rubber band wrapped tight around a razor blade
3 April 2014 | Culturology, Television | No Comments
говоря, кстати, о телевидении и его наполнении, вот хорошая статья о том самом “True Detective”, что tries to change the equation — автор, впрочем, с этим не согласна:
About two-thirds of the way into the [final] hour, there was an extended game of Marco Polo in the ruins, a truly ridiculous head butt, two stabbings, and a gunshot. No involvement of Marty’s father-in-law; no payoff on the goth daughter angle; no payoff on a lot of things, actually, like that mysterious convict who died in his cell. “Errol” was behind all the show’s central crimes: he’d participated in drugging a prostitute and decorating her in antlers; he’d helped organize the “Eyes Wide Shut” club with the girls in blindfolds; he was behind the kiddie-porn preschool molestation in the school basement; and then, of course, there was that ancient incestuous family to tend. He also got solid ratings as a housepainter. The masked figures behind the larger conspiracy went free, including the powerful Tuttle family—although I haven’t entirely sorted out the details, maybe because so many of them didn’t make any sense.
There was a hospital scene between Marty and his wife and kids that was so abstract, it might as well have featured a silent-movie card reading “Forgiven!” And, over the show’s last twenty minutes, as in the finale of “Lost,” the series became a meditation on how our heroes healed from their psychic wounds and became buddies again. Marty was “fine, just fine,” recovered from years of Match Personals and TV dinners. Rust had a touching dream about his dead daughter, in which he glimpsed light beneath the darkness. They were able to move on, to forgive themselves for their own mistakes (Marty) or find optimism in their nihilism (Rust).
I am certain there are people who found all this experimental and profound. To me, it was a near-total wash.
но, понимаете, в этом-то все и дело, тот самый акцент слова true, и он куда глубже, чем просто хорошая игра: реальность мира такова, что даже побеждая зло, нам все равно не отыскать выход. сериал не предполагает разгадки в неком полном, универсальном смысле (благо тайных знаков по ходу нам было указано сверх всякой меры). наоборот, смазанная концовка — это как раз то, мы видим обычно, завершая какой-то этап: отдельные фрагменты, шапку айсберга над водой, пафосную ложь во исцеление, и даже, может, обретение столь необходимой веры, буде то распятый на больничной койке Христос или возвращение блудного отца.
но там, чуть глубже, в стороне… в действительности ничего не меняется. просто потому, что не может:
This is a world where nothing is solved. Someone once told me, ‘Time is a flat circle.’ Everything we’ve ever done or will do, we’re gonna do over and over and over again. And that little boy and that little girl, they’re gonna be in that room again and again and again forever.
это и есть настоящее. хоть плачь ты, кричи, или беги прочь[1].
-
Эмили Нуссбаум так же в другом месте тонко подмечает следующее:
To state the obvious: while the male detectives of “True Detective” are avenging women and children, and bro-bonding over “crazy pussy,” every live woman they meet is paper-thin. Wives and sluts and daughters — none with any interior life. Instead of an ensemble, “True Detective” has just two characters, the family-man adulterer Marty, who seems like a real and flawed person (and a reasonably interesting asshole, in Harrelson’s strong performance), and Rust, who is a macho fantasy straight out of Carlos Castaneda.
но затем снова делает абсолютно неверный вывод:
And everyone around these cops, male or female, is a dark-drama cliche, from the coked-up dealers and the sinister preachers to that curvy corpse in her antlers.
потому что именно это клише в финале авторы сознательно превратили в урезанный сказочный абсурд — и вывернув его изнанку гипертрофированными первичными и вторичными признаками слащавой мелодрамы наружу, показали не что иное, но замкнутость и бессилие самого жанра. да, шоу в конце разачаровывает, to put it simply. но как раз такая у него и задача, спровоцировать разачарованием мысль, это и есть “true”.
потому что “здесь постмодерн, детка”, и все, абсолютно все суть беспрерывный поиск — даже когда перед глазами стена. ↩
on iTVs
3 April 2014 | Television | 1 Comment
Netflix and the like are slowly changing the equation, but until you have a system that offers both better content and replicates the “turn on, tune out” mode, cable television is here to stay.
the force of wrath
1 April 2014 | Literature, Television | 1 Comment
и все таки “House of Cards” был, может, слишком ироничен — вспомним оригинал, в конце концов? черезчур самодоволен? труслив и тщеславен одновременно? из-под полы, украдкой, в полутьме — меж слов, уступок, лживых обещаний.
все это меркнет в сравнении с по-настоящему шекспировским размахом иной трагедии современных подмостков, многосерийным фильмом “Boss”, — где может, казалось бы, и меньше того самого наркотика, безграничной державы, но тем ярче ее проявления, тем жестче, куда более всепоглощающи.
это рассказ не о жажде власти, как в истории Фрэнсиса Андервуда, но о самой власти, во всей ее кошмарной полноте, множественных ростках, бесконечных мутациях, непомерной тяжести, одиночестве и страдании:
You don’t have a choice. The punishment should always be commensurate to the crime. It should be proportionate. And visible. A punishment is not only an act of retribution, it’s also a signal. It needs to be seen and understood by anyone else who might have flirted with the notion of committing the same transgression.
And it’s a signal that no one is exempt from the consequences of betrayal.
There is a formal aspect to punishment, a ritual nature. It has shape and body. It’s about consequence, accountability, actions having repercussions. Your choice of punishment needs to be seen as fair, proportional and reciprocal. But the nature can only be decided by the punisher himself — you. You decide. The boss.
die men like dogs, give lots like pins, как сказал бы поэт. или даже вот:
The gates of mercy shall be all shut up,
And the flesh’d soldier, rough and hard of heart,
In liberty of bloody hand shall range
With conscience wide as hell, mowing like grass
Your fresh-fair virgins and your flowering infants.
What is it then to me, if impious war,
Array’d in flames like to the prince of fiends,
Do, with his smirch’d complexion, all fell feats
Enlink’d to waste and desolation?
What is’t to me, when you yourselves are cause,
If your pure maidens fall into the hand
Of hot and forcing violation?
What rein can hold licentious wickedness
When down the hill he holds his fierce career?
все так. и месть, и гнев, и жажда власти, что цветком венчает одиночество твое: uneasy lies the head that wears the crown.
death created time to grow the things that it would kill
25 March 2014 | Television | 8 Comments
зато прекрасный “True Detective”, где чудесно абсолютно все — и выше любых похвал игра Мэттью Макконахи и Вуди Харрельсона, и световые фильтры оператора, и неторопливая безысходность, затопленной Луизианной уносящая в небытие всех подряд (“this place is like somebody’s memory of a town, and the memory is fading”).
и даже настоящее бессилие развязки.
точно выброшенные на берег очередным паводком рыбы, забытые, бессильные, но все равно в иступлении заходящиеся о песок:
I think human consciousness, is a tragic misstep in evolution. We became too self-aware, nature created an aspect of nature separate from itself, we are creatures that should not exist by natural law. We are things that labor under the illusion of having a self; an accretion of sensory, experience and feeling, programmed with total assurance that we are each somebody, when in fact everybody is nobody. Maybe the honorable thing for our species to do is deny our programming, stop reproducing, walk hand in hand into extinction, one last midnight — brothers and sisters opting out of a raw deal.
или — наоборот — вот так:
To realize that all your life—you know, all your love, all your hate, all your memory, all your pain — it was all the same thing. It was all the same dream. A dream that you had inside a locked room. A dream about being a person. And like a lot of dreams there’s a monster at the end of it.
пересечение визий, подтекстов, картин. круговорот человеческой истории в отражении полицейского жетона. и даже сам Христос под конец.
bad men.
конспирологам всех стран
21 March 2014 | Television | 2 Comments
с другой стороны, первый (и закономерно последний) сезон “Рубикона” настолько уныл, безграмотен и алогичен, что говорить о нем хоть что-нибудь — это только впустую соединять звуки. удивительно, что относительно высокая оценка на IMDb, но, в конце концов, занудство порой тоже бьет в цель.
единственное, что случайно встретилось хоть сколько-то живое — это замечательные рекапы, где несчастный журналист тоже мучается ровно от тех же симптомов, — но в отличии от авторов сериала, у него это получается хотя бы смешно.
sharks vs. blood
13 March 2014 | Cinematograph, Television | 3 Comments
the second season of “House of Cards” is even more entertaining than the first one. brighter? indeed, it is. tougher? as a two-dollar steak, they say. ruthless? the manner death can be. even more real? in a sense — even though they’ve skipped quite a bit of our nowadays issues (like Wikileaks or NSA), and the only, well, real thing shown was Tor (dear me).
still, I love this touch of truth from behind the scenes. enjoy watching that filth of manipulations I do despise so much. and the constant fight for pork. like a zoo, one may say, a cabinet of curiosities. or, rather, a parade of instincts. which are beautiful simply because of their perfection:
For those of us climbing to the top of the food chain, there can be no mercy. There is but one rule: hunt or be hunted.
on the other hand (or, actually, recalling my impressions from another evening), “American Hustle” seems to be directed by a man who admires Martin Scorsese to a sickening degree too much. and therefore I can only note that Sam Rothstein in “Casino” had a way larger wardrobe.
and there’s the back of the T-shirt
2 February 2014 | Culturology, Television | 4 Comments
значимость третьего сезона “Шерлока”, конечно же, не в воскресении, — пусть и необходимой составной части любой религии (равно, как и предыдущая жертвенная гибель). красота его, наполненность, изыск лежат абсолютно в иной плоскости: в непрерывности деконструкции.
потому что когда ты размещаешь героя одного культурного слоя в другом, то этим уже создается конфликт, необходимая отправная точка каждого рассказа (и мы живем в то время, когда любая история — это еще и исследование). Лонкрейнова экранизация “Ричарда III” — она ведь не о Войне Алой и Белой розы, но о том, каким был наш, двадцатый век: герои могут говорить те же речи, отработанными куклами двигаться вдоль проложенных на сцене за многая лета рельс, да. но то, что их движет — это уже не конь, “my kingdom for a horse”, не паровой двигатель, не магия электричества, а неизбежность заклинания из слов или цифр, разрывающих мир: Локрейн исследует диктатуру, тоталитаризм, все то, чего не могло быть во времена эйвоновского барда. да, он маскирует, да, он читает зрителю давно знакомый текст, да, он говорит о ведомых страстях, о борьбе и предательстве. но вместе с тем он раскрывает нам глаза: смотрите, под маской совсем другие лица, it actually disappears, “this too too solid flesh”. это ли не настоящее чудо? не только непрерывность повествования сквозь века, но совсем наоборот, его совершенная, самостоятельная эволюция?
и подобный конфликт не оставляет выбора. опять вспоминая Соколова, ты можешь, конечно, писать что-то сегодня, руководствуясь вчерашним мироощуением, — но это тупик, мертвая зона, события и герои элементарно аннигилируют друг друга, что бы уж не говорили те, кто все еще ищут нынче толстый роман, классический язык или упитанный сюжет.
именно поэтому Гатисс и Моффат исследуют не Шерлока, бога людской мысли, героя и опору, что спасает человечество. они исследуют нас, разумеется.
они смотрят зрителю в глаза и говорят: а теперь — внимание — сказание исчезает. и где оно дальше? может быть у вас в кармане? а может в ваших фанфиках? это ли не то, о чем говорили Гомер, Мелвилл, Фаулз, все другие? мы убираем пьесу со сцены, тепрь она идет в гримерках. или — смотрите! — в голове самих персонажей, актеров, теперь это дважды, трижды, четырежды выдуманный рассказ.
конечно же, они разбирают мир на части: что будет, если мы заберем конандойлов сюжет? а если отключить автора, подменив его зрителем? или опять убъем самого героя? затем снова подадим во всей красоте на расплатаном матрасе? опять взровем? заменим декорации иллюстрацией? просто набором букв? не сказанным, но подразумевающимся? это больше не только ажиотаж триллера и не просто зрительская горячка. скорее, это лабиринт, выход из которого лишь предстоит найти.
иными словами, это и есть мир, где мы живем.
где больше нет места определенности. который последовательно распадается на части.
граммотным читателям, говорят нам, ни к чему выходить из дома, it’s a meat thing. совершенным зрителям, говорят Моффат и Гатисс, ни к чему даже сам процесс наблюдения, все и так либо не существует вовсе, либо существует, и исполнено божественного смысла в каждом бите наблюдателя — и, в конце концов, они не уверены, а не один ли и тот же это вариант? потому что кто еще, собственно, может привести эти машины в движение?
смешно поэтому говорить о нашем Холмсе и вашем, что бы не скрывалось за этими местоимениями, и как уж не переставляй их местами. это разные лиги: в одной из них Масленников снял водевиль о том, что получится, если выдумать себе мир. в то время, как в другой Гатисс и Моффат сняли водевиль о том, что будет, если оставить мир существующий — не Холмс больше герой их баталий, но мы сами, застывшие меж реальностей, что — как и полагается квантовому миру — меняются друг с другом местами с головокружительной скоростью.
in the mind palace.